Отчет по работе с воспоминанием про велосипед.
В первый день я только «просмотрела фильм» и уснула, даже не заметила – когда и как.
Во второй раз я дошла до момента «стоп-кадр», попыталась войти и поняла, что не могу ничего там сделать. Не в смысле не знаю что, а просто не могу – словно бессилие какое-то и даже руки опустились. Вот постояла-постояла я так в картинке и уснула, снова незаметно.
Третий раз был успешнее, но я сама не могу понять, получилось у меня что-то или нет.
Входить в картинку было сложно, она словно исчезала – то девочка оттуда пропадала, то картинка рассыпалась, то меня с вздрагиванием выбрасывало. На какой-то по счету раз вошла и все-таки попыталась хоть что-то сказать тому месту, где стояла девочка (девочка все время исчезала). В несколько приемов пыталась поговорила (чаще с тем местом, где должна была стоять девочка) – все время выпадала куда-то. Этап разговора (утешения-объяснения) был по сути пропущен (мне так показалось).
Когда потом попыталась войти в картинку, с тем, чтобы почувствовать девочку и войти в нее, почувствовала сильное напряжение, дрожь в теле, почти трясло. Девочка из картинки опять пропала, так что входить оказалось не в кого. На этом и уснула. Это было предыдущей ночью.
Этой ночью (уже четвертый раз) попыталась снова поработать с картинкой, т.к. не поняла, смогла я там что-то сделать в предыдущий раз или нет, и опять вышло не пойми что. Войти в картинку было сложно, начинало трясти и было сильное напряжение. Было ощущение, что я сама не верю тем словам, которые пытаюсь сказать девочке. Словно они неискренние и ненастоящее. Девочка из картинки не исчезала, но была словно неживая, не то нарисованная, не то еще какая, на мои слова не реагировала, вообще никак и ни на что не реагировала – застывшая и неживая. Я ее даже и за руки попыталась взять, а они как тряпичные, нет в них ни жизни, ни силы – выскальзывают из моих рук, не держатся. Не смогла сделать то, что хотела – пойти и побеситься с ребенком, дать выплеснуться той радости, с которой она прибежала. На этом и уснула.
Снов этой ночью не запомнила, даже не помню, снилось ли хоть что-то.
Был большой и запоминающийся сон предыдущей ночью, после предыдущей работы с картинкой. Вспомнился легко и с большим количеством деталей. Многое до сих пор помню.
Сон.
Я с мужем с какой-то целью заходим в здание школы (она находится в нашем доме, только вход с другой стороны). По пути я захожу в туалет, из которого выходит уборщица с ведром грязной воды. Заходить мне очень неудобно – только что убрались, пол еще мокрый, а я натопчу. Три кабинки, крайняя занята. Я выбираю другую крайнюю – она и самая маленькая, и подальше от занятой. Свободную почти тут же занимают. В тех двух кабинках две дамы, знакомы между собой, начали что-то обсуждать, делают свои дела и курят. Во мне два чувства – возмущение (учителя(!) курят в школьном(!) туалете) и… даже не знаю… какого-то принятия что ли, и чуть ли не зависти – я тоже так хочу – уметь получать удовольствие от жизни, от любого процесса, уметь понимать и не бояться делать то, что я хочу. Еще меня там водой облило – в какой-то момент словно по таймеру начался слив воды и слегка залило кроссовки.
Захожу в классный кабинет. Меня там ждет муж. Много места… и мы одни. Дверь закрыли. Оказываемся в постели. Муж не проявляет никакой инициативы, а я хочу, чтобы муж занялся со мной сексом. И я действиями начинаю это показывать – прижимаюсь к нему спиной, тесно… еще теснее… Чувствую, что муж готов продолжить. Но вместо продолжения мы оказываемся друг к другу лицом и муж говорит, что ему надо было убедиться, что я действительно этого хочу, я должна словами это подтвердить. Меня смущают огромные открытые окна, я подхожу и задергиваю тюль. Муж говорит, что сейчас мне кое-что покажет. И показывает… я от показанного испытываю легкий шок – его фаллос лежит в отдельном пакете. Беру в руки – большой и твердый. Мне не по себе, но разворачиваю. А там два предмета, насос для велосипеда (это он большой и твердый) и собственно сам предмет… какой-то безвольно-вяленький, чуть не как тряпочка. А муж предлагает еще посмотреть на само место, где это собственно должно было быть. И говорит – не бойся, смотри, там все совсем как у девочки. У меня смесь чувств… неприязнь, почти отвращение, страшно и что-то еще… пересиливает любопытство и я все-таки взглянула туда. И правда – «там» все почти как у девочки, только еще есть как бы место, площадка, где должно было бы быть «это» из пакета.
Мы выходим из школы и идем домой (это обойти здание с торца). По пути собираемся пообниматься и понацеловаться. Уже было начали, и тут я вижу, что идет женщина, которую я вроде бы знаю и она пройдет рядом с нами. Все – я сразу уже ничего не хочу, мне стыдно – на улице этим не занимаются. Здороваюсь с этой женщиной.
Шкаф с моими вещами находится на улице. Для экономии действий решаю сразу снять блузку и повесить в шкаф, а домашнюю одежду одеть уже дома. Блузку снимаю и понимаю, что надо раздетой идти до подъезда. Ага, целоваться постеснялась, а раздеться – нет… Прикрываюсь своей кофтой и иду к подъезду. У подъезда – толпа желающих туда попасть, и ни у кого нет ключей от домофона. Ключ есть у моей мамы, которая сидит на стуле недалеко от подъезда и спит. Но я не хочу ее будить, пусть спит. Думаю, что делать. Может, позвонить в другую квартиру и попросить, чтобы открыли… Толпа жаждущих ждет. Тут откуда-то берется моя старшая, не раздумывая подскакивает к бабушке, будит ее и просит открыть дверь. Та резво так подбегает и дверь открывает.
Я захожу первая, остальные – за мной. Начинаю подниматься по лестнице и вижу, что она внизу нормальная, целая, а дальше провал. И сначала она вела вверх, а после провала – вниз, да через этот провал еще перебраться надо. Прыгать нельзя – та часть, на которой я стою, качается и того гляди обвалится, и после провала непонятно что, насколько крепкое (выглядит как стол и скамейки). Да еще эта толпа народа за мной смотрит, как я перебираться буду, как вообще смогу это сделать. Девочка маленькая рядом со мной, комментирует – ей страшно, она сама ни за что не сможет перепрыгнуть, и меня просит поосторожнее быть. Сажусь на край лестницы и пытаюсь ногами дотянуться до другой части, все качается, как бы не сорваться. Скидываю обувь – неудобно как-то ногами на стол-то. Как-то перебираюсь, за мной никто не идет.
Я в нашей квартире. Жуткий бардак, кругом какими-то кучами-грудами навалены вещи и просто мусор. Муж уже начал уборку. Я довольна уже тем, что не мне одной придется убираться, я не одна буду это делать, благодарна за это мужу. Начинаю убираться (запихивать в мешок на выброс почти все подряд), поднимаю глаза на какую-то кучу барахла и… ору от ужаса. Я вижу просто полчище крыс, которые сидят на этой куче вещей. Маленькие, правда, какие-то, но прям настоящие – даже волосы взъерошенные видны. Муж спрашивает – что случилось. Я отвечаю – крысы!!! Муж смеется – это ненастоящие, младшая поделок понаделала. Да они как настоящие!!! Надо поскорее от них избавиться.
Часть мусора нехорошо просто вынести на помойку – это игрушки и вещи, которые младшая притащила в дом с этой же самой помойки. Если кто-то это увидит, то поймет, что мы используем вещи, подобранные на помойке. Решаем, что надо просто эти пакеты выбросить не у нас во дворе, а отнести в бачки соседних домов, где и нас не знают и вещи эти младшая не там подбирала.
В какой-то момент декорации поменялись и оказалось, что я готовлюсь к какому-то празднику, он будет завтра, а сегодня мне надо чисто-чисто убраться, мои старания оценят много людей. Пока я занимаюсь уборкой - стараюсь все лишнее выкинуть. В какой-то момент меня окликает отец. У него не получилось то ли включить, то ли выключить какой-то прибор (для каких-то своих целей). А надо срочно это сделать – он уже раскалился и нельзя медлить. Я знаю, что кнопка у этого прибора давно сломалась, срабатывает не всегда и надо исхитриться ее нажать правильно. Прошу отца мне помочь – одна я не справлюсь, надо придержать этот прибор сзади в тот момент, когда я с силой буду нажимать на кнопку. Отец начинает «держать» раньше и чуть не сваливает этот горячий прибор на меня. Я все же успеваю нажать так, как надо.
Продолжаю уборку, прохожу мимо отца, сидящего за столом на кухне, и вижу, что он наливает себе из самовара кипяток – скромно так, треть чашки. Понимаю, что это он собрался пить «чай» - без заварки и сахара. Прохожу уже мимо (я же убираюсь) и понимаю, что надо было все бросить и посидеть с ним, налить ему нормального чаю, поговорить, уделить внимание. Он хоть демонстративно старается мне не мешать, но видно же, что он обижен на мое невнимание к нему. Сожалею об этом, но словно поздно уже, я же уже прошла мимо.
Огладываю территорию – много уже убрано, местами просто вообще пусто, ничего нет – так чисто у меня еще никогда не было. И только по центру пространства стоит большой стол на много человек и весь завален какой-то едой, и объедками, и неготовыми продуктами. Вот с ним еще разберусь – и будет у меня совсем порядок. Подхожу к столу, разбирать неохото… на столе не то лежат, не то валяются кусочки копченого мяса. Беру один, ем – вкусно…
А на территории есть еще киоск по продаже еды и продуктов – пельмени там, шашлыки, пирожки и прочее. И он работает и там даже кто-то что-то покупает. И я думаю еще, что вот я назавтра наготовлю еды-угощения, а тут этот киоск, и часть людей непременно поест там, а не у меня. Меня это как-то задевает, «цепляет», но не пойму – как. И я там даже собираюсь купить что-то и поесть прямо сейчас.